Форпост - 3 - Страница 19

К оглавлению

19

Форт подумал-подумал, да и треснул.

Маляренко схватился за голову. Фундаменты здесь глубоко не закладывали — максимум снимали лопатами верхний песчаный слой и дёрн. Закапываться в землю смысла не было, потому что зимой земля вообще не промерзала, но сейчас это превратилось в серьёзный недостаток. Вода пропитала землю и стена, обращённая к степи, просела. Кроме того приличный кусок берега превратился в натуральное болото — ноги проваливались в грязь по щиколотку и передвигаться здесь стало очень проблематично.

— Семёныч!

Маляренко не на шутку разозлился.

— Какого хера? Ты, бля, когда башкой думать начнёшь?

Иван никогда себе не позволял разговаривать со своими замами таким тоном, но сейчас, что называется, допекло. Стоявший рядом Олег насупился, но промолчал — косяк друга был несомненным. Бородач понуро огляделся.

— Дык! Кто ж знал

Весна начиналась как-то не так.

Маляренко уставился в укрытое облаками небо и медленно досчитал до десяти. Орать на «ближних» — последнее дело. Иван это прекрасно понимал. Вся его власть здесь держалась на плечах этих людей, но спускать глупость, «недодуманность», он не мог.

«Что называется «на глазок»

— Ладно, Семёныч, извини что сорвался. — Ваня внимательно изучал свою ладонь, будто надеялся прочитать по ней все ответы. — Вила ты больше не получишь. Пора этих ребят расселять, как я им и обещал. Да и Юру они объели хорошо. Теперь пусть сами кормятся. Значит, работаешь только своей бригадой, ну, может, Олег тебе кого из сержантов выделит…

Степанов сделал вид что он оглох. Да и вид на море был замечателен…

— Плотину в канале разбирать не будем. Насыпешь вокруг форта защитную дамбу, — Маляренко прищурился, — тут и метра высоты хватит, заложишь новый, капитальный фундамент и перестроишь форт. Всё. Делай, Семёныч, делай.

Голос у Вани опасно притих. Завхоз понял — это последний шанс. Больше таких косяков ему не простят. Слишком много труда было затрачено маленькой общиной, чтобы вот, запросто, им разбрасываться. Понял это и Олег. Хмуро посмотрев на друга, капитан согласно кивнул.

«Дружба дружбой, а безопасность МОЕЙ семьи…»

Низенький бородач подтянулся и отбарабанил.

— Разрешите выполнять!

— Иди, Семёныч.

Иван посмотрел вслед шустро бегущему завхозу, потом на свежие развалины и ковырнул носком ботинка жирную грязь.

— А чего, на самом-то деле Семёныч справился, ЭТА часть берега точно любой набег выдержит. Грязища непролазная.

Степанов хмыкнул.

— «Куда ты завёл нас, Сусанин-герой…»

Мужчины переглянулись и во весь голос расхохотались.

Глава 8
Семейно-бытовая, в которой Иван не решает стратегические задачи, а делает гораздо более важные вещи

По мнению Тани, которое она, старательно краснея, сообщила на ушко мужу, Маша была… немного… э… чересчур свободна.

Ваня припомнил в каком виде к ним приплыла сама Таня во время их знакомства и сильно удивился.

— Как так?

Жена помотала своей прелестной головкой.

— Я не об этом! Она, понимаешь…

Ваня понял. Внешне он остался невозмутим и даже обнял и поцеловал супругу, но мысленно он схватился за голову.

«Вот только этого мне не хватало!»

Женщины в его доме ладили, чётко поделив иерархическую лестницу. Была «старшая» жена — Маша. И «младшая» — Таня. Но у каждой, естественно, были свои «тараканы» в голове и Тане не нравилось, что Мария Сергеевна не прочь…

— Это же МОЁ время!

Таня запунцовела окончательно и зарылась носом под руку мужа.

Ваня прокашлялся.

— Марррия!

Таня сжалась и тихо пискнула, натягивая на себя одеяло. Дверь, привычно, без стука, распахнулась и в комнату влетел белокурый торнадо. Маша с разбегу запрыгнула на мужа (отчего тот крякнул), чмокнула его в нос и громко поинтересовалась.

— Чего? Давай быстрее, а то у меня там…

Внизу, на кухне, что-то шипело и шкворчало. Тянул дымок чего-то пригорающего. Маляренко поглядел на зоркий глаз, выглядывающий из-под краешка одеяла и быстро поднялся с кровати.

— Я сам там присмотрю. А вы, тут, пошепчитесь немного, ХОРОШО?

Муж с таким нажимом это сказал, что Маша испугано посмотрела на Таню и быстро кивнула. Последнее, что услышал, закрывая за собой дверь, Иван было: — Ну чего ты, солнышко, я же тебя люблю…

«А у вас молоко убежало!»

Задумавшийся о перипетиях личной жизни Ваня благополучно проворонил обед. Мясо подгорело так капитально, что вся кухня окуталась дымом.

— А ну кыш отсюда!

По лестнице бегом неслись его любимицы. И одна, кажется, даже не одетая. Маляренко опомнился, чертыхнулся и кинулся на помощь.

— Всё хорошо, честно. — Нос у Тани был ещё красным и опухшим, но, удобно устроившись в объятьях Маши, женщина постепенно успокоилась.

— Прости, прости, прости.

Манюня с пулемётной скоростью целовала подругу в макушку. Танюшины слёзы она тоже не переносила и теперь была готова на всё, лишь бы Таня успокоилась.

— А пойдём на пляж?

— Хо… холодно ещё.

— Тогда в баню. А ты…

Мария Сергеевна смерила мужа оценивающим взглядом.

… ты давай тут… по хозяйству.

Оставшись в одиночестве, Ваня впервые всерьёз задумался о прислуге.

В принципе его дом всегда был чист, на его столе всегда стояли вкусно приготовленные блюда, а спал он на чистых простынях, но… дети требовали массу времени и сил, да и дом был немаленький. Немного выручали старшие дети и племяшки, но это пока…

Племяшки уже не раз интересовались, когда же дядя Ваня привезёт им давно обещанных парней. Обещание надо было выполнять. Беда была в том, что пока Маляренко и понятия не имел, где же ему взять этих самых «молодых и красивых».

19